Сюжетология и сюжетография
(Studies in Theory of Literary Plot and Narratology) |
|
|||||||||
|
DOI: 10.25205/2410-7883 Номер свидетельства Роскомнадзора Эл № ФС 77-84792 | |
Сюжетология и сюжетография | |
|
СтатьяНазвание: «– Нет, не вы, – это я – пролетарий!»: Марина Цветаева – поэтическое освоение индустриальных окраин (цикл «Заводские») Авторы: Светлана Юрьевна Корниенко В рубрике Сюжет в литературе и фольклоре
Аннотация: Статья посвящена специфике городских текстов Марины Цветаевой, образам Берлина и Праги во взаимосвязи с ее творческой личностью, представлениями о природе поэта и литературном творчестве. В образе цветаевского Берлина актуализируется черты петербургского текста русской культуры (чертами города становятся театральность и декоративность, призрачность, каменность), что определит равнодушие поэта к этому городу. Цветаевская Прага иначе сконструирована, самим поэтом город определялся через категории «родства». Корпус текстов, посвященных Праге, обширен, множество стихотворений и две поэмы – «Поэма Горы» и «Поэма Конца». Особенностью пражских текстов Цветаевой становится культурное обживание пражских окраин. В окраинной метафорике Цветаева переживает Еврейский квартал и гору Петршин, но наиболее ярко поэтика окраин отразилась в цикле «Заводские» (1922). Цветаевский цикл наполнен апокалиптическими метафорами, а в голосе поэта аккумулируются голоса социальных изгоев и бесправных рабочих Свободарны. Обращение к цветаевской творческой тетради показывает движение поэта к проблематике этого остросоциального цикла, возникновение образов, связь с универсальными в поэтическом мире Цветаевой категориями «правды» и «сиротства». Погружение поэта в бездну индустриально-капиталистического ада поэтически оформлено через прием градации: среди страдающих голосов пражских швей и прачек из глубины социального рва доносится голос самой лирической героини – «гордеца без рубахи» и поэта. Цветаевская творческая тетрадь показывает метапоэтический потенциал появившихся в «Заводских» «маленьких швеек», так как на следующих страницах тетради поэт будет развертывать эффектные метафоры письма в контексте фабричного швейного дела («слог – стежок», «рука строчит»). Так текстопорождение у Цветаевой приобретает новую метафору монтажа текстовых фрагментов (лоскутов) в текст (платье). Цветаевский цикл «Заводские» – отнюдь не первый образец индустриальной поэтики в русской культуре. Существенным приращением Цветаевой к индустриальной поэтике русского модерна станет сознательное погружение в социальный ров, нахождение там своего народа – поверх национально-культурных границ, обретение в бездне чужой социальной боли и человеческого страдания оригинальных метафор письма. Ключевые слова: Марина Цветаева, метафоры творчества, образ Праги, индустриальная поэтика Список использованной литературы: Беньямин В. Маски времени. Эссе о культуре и литературе. СПб.: Симпозиум, 2004. 480 с. Ванечкова Г. Летопись бытия и быта: Марина Цветаева в Чехии 1922–1925. Прага: Нац. б-ка Чешской Респ.; Москва: Дом-музей М. Цветаевой, 2006. 320 с. Дилекторская И. Б. Мифотворчество Андрея Белого в «Одной из обителей царства теней» // Литературный факт. 2018. № 10. С. 166–172. Корниенко С. Ю. Берлин как пространственная метафора (источники метафорики города) // Притяжение, приближение, присвоение: вопросы современной литературной компаративистики. Новосибирск: НГПУ, 2009. С. 19–32. Шевеленко И. Д. Литературный путь Цветаевой: идеология – поэтика – идентичность автора в контексте эпохи. М.: НЛО, 2002. 464 с. |
© 2013-2023 ИФЛ СО РАН |